Index · Правила · Поиск· Группы · Регистрация · Личные сообщения· Вход

Список разделов Неоднозначные рассказы и сказки
 
 
 

Раздел: Неоднозначные рассказы и сказки Скотный двор Оруэла - сбывшееся пророчество судбы совка 

Создана: 10 Декабря 2014 Срд 1:15:33.
Раздел: "Неоднозначные рассказы и сказки"
Сообщений в теме: 50, просмотров: 102813

На страницу: Назад  1, 2, 3, 4  Вперёд
  1. 10 Декабря 2014 Срд 1:15:33
    Скотный двор, Ферма животных, Зверская ферма - это всё разные переводы названия одного произведения Джорджа Оруэла, который по числу сбывшихся предсказаний превзошел самого Нострадамуса.

    Основной замысел этой сказки, написанной в 1943-44 годах, в том, что на одной ферме животные устроили революцию, прогнали своего хозяина-человека и стали жить независимо от людей, провозгласив некие идеи "зверизма".

    Это произведение я (наверное, как и многие другие) читал году, кажется, в 1989, когда Советский Союз стоял на грани краха, и воспринимал это произведение просто как сатирическое высмеивание советского строя.

    Концовка этой сказки мне не очень запомнилась, видимо, потому что показалась весьма далёкой от реальности. Эта забывчивость и подтолкнуло меня сейчас перечитать данное произведение заново, дабы освежить в памяти, чем там всё-таки всё закончилось.

    Так вот, оказывается, прав был старина-Оруэл, всё так и сбылось, как он предсказал. Просто это только теперь стало понятно. Кому лень читать всё подряд, объясню концовку в двух словах.

    Дело закончилось тем, что свиньи, ставшие де-факто руководящей и направляющей силой "зверской фермы", в один прекрасный день вдруг изменили все лозунги "зверизма" на диаметрально противоположные, и ферму переименовали в "барскую ферму". Если раньше овцы дружно блеяли "четыре ноги - хорошо, две ноги - плохо!", то теперь их научили блеять "четыре ноги - хорошо, две ноги - лучше!", а свиньи, которые стали наряжаться как люди и ходить на задних лапках, объявили себя хозяевами зверской фермы, оформили на своих свиней все документы владения, а остальных животных сделали просто своим рабочим скотом.

    Понимаете, в чём прикол? Ведь именно этим на самом-то деле и "закончился" совок. То есть он вовсе и не закончился, просто совершилась такая же метаморфоза - те же самые свиньи, что хозяйничали при совке, поменяли лозунги и сделали себя хозяевами России. А народ они держат как своё рабочее быдло. Свиньи притворяются людьми, но на самом-то деле это не люди, а свиньи, которые всё время дурачили и дурачат бедных зверюшек фермы.

    Совок никуда не делся, а россияне по-прежнему рабы зверской фермы, просто эта ферма сейчас живёт под другими лозунгами. Главная же суть в том, что над Россией по-прежнему вместо нормальной человеческой власти - власть лживых изворотливых "свиней", которые всё время ловко всех дурачили и дальше дурачат.

    Всё по Оруэлу сбылось. Кремлевские нелюди со всеми их олигархами - это в сущности те же самые "свиньи", то есть те же самые товарищи и их потомки, сменившие лозунги, но ничуть не поменявшие своей лживой свинячей сути. Откуда они все взялись, вы задумывались?

    Вот ссылка на полный текст, а в заключении процитирую самую концовочку:

    "...Как-то так вышло, что ферма разбогатела, нисколько не сделав счастливее самих животных, — за исключением, конечно, свиней и псов. Может быть, так получилось, отчасти оттого, что свиней и псов развелось слишком много. Не то чтоб эти создания сидели без дела. Как не уставал разъяснять Визгун, организация, учет и контроль не оставляли свиньям ни минуты покоя. Значительная доля этих забот была такого рода, что прочие животные, по своему невежеству, ничего в них не понимали, и поэтому сами не могли принять в них участие. К примеру, Визгун говорил, что свиньи ежедневно вынуждены затрачивать неимоверные усилия на загадочные «планы» и «отчеты», «сводки», «протоколы» и «докладные». Они представляли собой большие листы бумаги, которые необходимо было исписать как можно гуще, после чего их обычно сжигали в печи. Визгун говорил, что эта работа имеет чрезвычайное значение для благосостояния фермы.

    Возможно, что так оно и было, но, во всяком случае, никакой пищи своим собственным трудом ни свиньи, ни псы не производили, а их было много, а отсутствием аппетита они никогда не страдали.

    Что касается остальных, то жизнь их шла как всегда. Обыкновенно они терпели муки голода, спали на соломе, пили воду из луж, трудились в поле, зимой страдали от стужи, летом от мух. Иногда те, кто постарше, напрягали свою слабую память и пытались разобраться, как они жили в первые дни после Восстания, сразу после изгнания Джонса — лучше или хуже, чем теперь. Но из этих попыток ничего не выходило. Им не с чем было сравнивать свое теперешнее житье, не с чем было иметь дело, кроме сводок Визгуна, которые неизменно свидетельствовали: жизнь становится все лучше и лучше. Животные сошлись на том, что этот вопрос неразрешим, да и времени думать над такими вещами у них было немного. Только старый Бенджамин был уверен, что помнит каждый самый незначительный эпизод в своей долгой жизни и знает, что никогда не было — да и не могло быть — как-то особенно лучше или хуже. «Голод, лишения и разочарования, — говорил он, — это неизменный закон жизни».

    И все-таки животные никогда не расставались с надеждой. ... Пусть их жизнь была тяжела, пусть не все их чаяния исполнялись, но все-таки они сознавали себя не такими, как все. Если они голодают, то не потому, что содержат двуногих тиранов. Если труд их и тяжел, работают они в конце концов на себя. Никто из них не ходит на задних лапах. Ни одно животное не называет другое животное «хозяин». Все звери равны.

    Как-то раз в начале лета Визгун велел овцам следовать за ним и отвел их на пустырь, поросший молодыми березами на дальнем конце фермы. Овцы провели там целый день, объедая листву под надзором Визгуна. Вечером сам он возвратился в усадьбу, но овцам велел переночевать на пустыре, благо погода была теплая. Кончилось все тем, что овцы пробыли там всю неделю, и ни одно животное не виделось с ними все это время. Визгун проводил с овцами большую часть дня, сказав, что разучивает с ними новую песню, которая требует уединения.

    Как раз в день возвращения овец, прекрасным летним вечером, когда животные закончили работу и держали путь в усадьбу, со двора раздалось испуганное ржание лошади. Пораженные животные остановились — это был голос Кашки. Она ржала не переставая и все бегом устремились вперед. Тут они увидели, что ее так испугало.
    Свинью, которая передвигалась на задних ножках!

    Конечно, это был Визгун. Несколько неуклюже — видимо, сказывался избыточный вес, — но все-таки удерживал равновесие, он разгуливал по двору. Минутой позже из дверей жилого дома вышла длинная вереница свиней, все на задних ножках. Иные проделывали это прытче остальных, а одна или две, наоборот, ступали нетвердо и им, похоже, совсем не помешали бы тросточки для опоры — но все успешно одолели весь путь вокруг двора. И, наконец, под устрашающий лай псов и пронзительное кукареканье петуха, с величественной прямой осанкой, бросая надменные взоры по сторонам, вышел Наполеон собственной персоной с собаками, скачущими вокруг него.
    Он нес с собой бич.

    Воцарилась мертвая тишина. Пораженные, напуганные, сгрудившись в кучу, смотрели животные на длинную вереницу свиней, которые неспешно вышагивали по периметру двора. Казалось, весь мир перевернулся вверх дном. Потом наступил момент, когда первое потрясение улеглось и когда они, вероятно, все-таки возроптали бы — несмотря на страх перед псами и вопреки выработанной годами привычке никогда ни в чем не перечить начальству... Но как раз в этот самый момент, как по сигналу, хор овец оглушительно заблеял:

    ЧЕТЫРЕ НОГИ — ХОРОШО, ДВЕ НОГИ — ЛУЧШЕ! ЧЕТЫРЕ — ХОРОШО, ДВЕ — ЛУЧШЕ! ЧЕТЫРЕ — ХОРОШО, ДВЕ — ЛУЧШЕ!

    И продолжалось это минут пять без перерыва. А когда овцы смолкли, возможность как-то выразить свое недовольство была упущена, потому что свиньи уже промаршировали в дом.

    Бенджамин почувствовал, что кто-то носом прижался к его плечу. Он оглянулся. Это была Кашка. Ее серые глаза потускнели еще больше. Не говоря ни слова, она осторожно потянула его за гриву и повела задворками к торцовой стене большого гумна, где были начертаны СЕМЬ ЗАПОВЕДЕЙ. Минуты две они стояли, вглядываясь в буквы, белеющие на фоне черной, просмоленной стены.

    — Я теперь вижу плохо, — сказала, наконец, Кашка. — Правда, я и в молодости никогда не могла разобрать, что там написано. Но мне сдается, что стена выглядит как-то не так, как раньше. Бенджамин, Семь Заповедей не изменились?

    Впервые Бенджамин отступил от своих правил. Он прочел вслух все, что было написано на стене. Теперь там была одна-единственная заповедь:

    ВСЕ ЗВЕРИ РАВНЫ, НО НЕКОТОРЫЕ РАВНЕЕ!

    После этого никому уже не показалось странным, когда на следующий день свиньи, надзиравшие за полевыми работами, все принесли с собой бичи. Никого не удивило, что свиньи купили себе радио, собрались установить телефон, подписались на «Джона Буля», «Тит Битс», и «Дейли Миррор». Не показалось странным, когда увидели Наполеона на прогулке в саду с трубкой в зубах и даже когда свиньи выволокли весь гардероб мистера Джонса из платяного шкафа и напялили на себя. Сам Наполеон стал носить черное пальто, охотничьи штаны и кожаные краги, а его любимая хрюшка — шелковое муаровое платье, которое миссис Джонс, бывало, одевала по воскресеньям.

    Неделю спустя, в послеполуденное время, к ферме подкатило несколько экипажей — депутация соседних фермеров, приехавших с ознакомительными целями по приглашению Наполеона. Они оглядели всю ферму и выразили величайшее восхищение увиденным, особенно мельницей. Животные пололи репу. Они работали прилежно, едва отрывая морды от земли и не зная, кого бояться больше — свиней или двуногих посетителей.

    Весь этот вечер из дома доносились громкий смех и взрывы пения. И звучание этих смешных голосов пробудило в обитателях фермы внезапное любопытство. Что случилось? Что это вдруг впервые заставило людей и животных встретиться на равных? Не сговариваясь, они единодушно решили пробраться в сад. У калитки вышла заминка, многие побаивались идти дальше, но Кашка показала пример.

    Они подкрались к дому и те, кому позволял рост, заглянули в окно гостиной. Там, за длинным столом, сидело человек шесть фермеров и полдюжины наиболее высокопоставленных свиней. Сам Наполеон занимал почетное место во главе стола. Свиньи восседали на стульях вполне непринужденно. Компания сидела за картами, но устроила перерыв, чтобы выслушать тост. По кругу передавали большой кувшин, бокалы наполнялись пивом. Никто не замечал заглядывающих в окно животных.

    Мистер Пилькингтон из Фоксвуда поднял свой бокал.
    — Через минуту, — сказал он, — я призову всех присутствующих осушить эти бокалы. Но я чувствую, что сперва обязан сказать несколько слов.
    — Для меня, — сказал он, — было источником глубокого удовлетворения — и я уверен, что и для всех присутствующих тоже — почувствовать, что длительный период недоверия и взаимного непонимания теперь подошел к концу. Было время, когда (хотя не то чтобы я или кто из присутствующих разделял такие чувства), но было время, когда к уважаемым руководителям Зверской Фермы их соседи-люди относились — я бы не сказал «с враждебностью» — но, возможно, с определенной долей недоверия. Имели место прискорбные недоразумения, получали распространение ошибочные суждения. Почему-то полагали, что само существование фермы, которой владеют и управляют свиньи, — ненормально. Что оно будет оказывать разлагающее влияние на окружающий мир. Слишком многие фермеры без должного исследования пришли к выводу, что на такой ферме возобладает дух своеволия и анархии. Они беспокоились на счет возможного отрицательного влияния на своих собственных животных и даже на сельскохозяйственных рабочих. Однако ныне все эти сомнения полностью рассеяны. Сегодня я и мои коллеги посетили Зверскую Ферму и собственными глазами подробнейшим образом осмотрели ее. И что же мы обнаружили? Не только самую современную технологию, но и дисциплину, и порядок, каковые могут послужить образцом для всех. Я уверен, что не ошибусь, сказав, что рабочий скот Зверской Фермы трудится больше, а кормов переводит меньше, чем какая бы то ни было домашняя скотина в стране. Более того, я и мои спутники обратили внимание сегодня на многое такое, что мы намерены незамедлительно внедрить и в своих собственных владениях.
    — Я закончу свои замечания, — сказал он, — тем, что подчеркну еще раз те дружеские чувства, которые питают друг к другу и должны питать руководители Зверской Фермы и их соседи. Между свиньями и представителями рода человеческого нет и не может быть никаких противоречий. Они ведут одну и ту же борьбу и сталкиваются с одинаковыми трудностями. Разве проблема рабочий силы не стоит перед вами так же, как и перед нами?

    Тут стало ясно, что мистер Пилькингтон намерен поделиться с компанией какой-то заранее заготовленной остротой, но в течение целой минуты не был в состоянии выговорить ее, борясь с охватившем его смехом. Поперхнувшись несколько раз так, что его многочисленные подбородки побагровели, он, наконец, выдавил из себя: "Если у вас есть ваш рабочий скот, то и у нас есть так называемый рабочий класс!"
    Эта шутка вызвала за столом взрыв хохота, а мистер Пилькингтон еще раз поздравил свиней с низким уровнем кормовых затрат, продолжительностью рабочего дня и общим состоянием дисциплины на Зверской Ферме.

    — А теперь, — сказал он, — я бы попросил всех встать и проверить, полны ли ваши бокалы. Джентльмены! — сказал он в заключение, — джентльмены, я предлагаю тост за процветание Зверской Фермы!

    В ответ раздались одобрительные возгласы, звон бокалов и топанье ног. Наполеон так растрогался, что оставил свое место и обошел стол кругом, дабы чокнуться с мистером Пилькингтоном, и лишь затем опрокинул свой бокал. Когда аплодисменты стихли, Наполеон, который продолжал стоять, объявил, что и он желает сказать несколько слов.
    Как и все выступления Наполеона, эта речь была краткой и касалась самой сути дела.

    — Я тоже счастлив, — сказал он, — что период взаимного непонимания подошел к концу. В течение долгого времени бытовали суждения, распространяемые, — у нас есть основания так думать — одним коварным врагом, будто есть нечто подрывное и даже революционное в воззрениях многих моих коллег. О нас думали, будто мы стремимся к разжиганию мятежей домашнего скота на соседних фермах. В этом нет ни капли правды. Мое заветное желание — теперь, как и прежде — это жить в мире и поддерживать нормальные деловые отношения со своими соседями. Кстати, эта ферма, которой я имею честь управлять, — добавил он, — предприятие кооперативное. Имеющиеся у нас документы на владение являются общей собственностью всех свиней.
    — Я не думаю, — продолжил Наполеон, — что старые подозрения еще тревожат наших соседей. Тем не менее, совсем недавно в заведенных на ферме порядках были осуществлены кое-какие перемены, которые еще больше укрепят к ней доверие. До сих пор животные фермы придерживались дурацкого обычая обращаться друг к другу со словом «товарищ». Отныне это будет запрещено. Был еще один очень странный обычай, происхождение которого неизвестно, — каждое воскресенье маршировать перед черепом старого хряка, прибитом в саду на столбе. Это тоже будет запрещено, а череп уже предан земле. Наши гости, должно быть, видели зеленое знамя, которое развевается на флагштоке. Если так, то вы, наверное, обратили внимание, что белые копыта и рог, ранее на нем вышитые, теперь закрашены. Отныне и впредь у нас будет просто зеленое знамя.
    — У меня есть только одна поправка, — сказал он также, — к замечательному и добрососедскому выступлению мистера Пилькингтона. Мистер Пилькингтон все время говорил «Зверская Ферма». Разумеется, он не мог знать — ибо я только теперь впервые об этом объявляю, — что название «Зверская Ферма» отменяется. Отныне и навеки ферму следует именовать «Барской Фермой», ибо я полагаю, что таково ее истинное и исконное название.
    — Джентльмены! — закончил свое выступление Наполеон — Я предлагаю тот же самый тост — только чуть-чуть по-другому. Вот мой тост, джентльмены: За процветание Барской Фермы!

    Снова раздались одобрительные восклицания, и бокалы были осушены до дна. Но животным, которые наблюдали сцену снаружи, казалось, будто происходит что-то странное. Что сделалось со свиными рылами? Взгляд старых тусклых глаз Кашки переходил с одной морды на другую. Все как-то стало нечетким и зыбким. На той морде было пять подбородков, на другой — четыре, на этой — три. Когда аплодисменты стихли, компания снова взялась за карты и вернулась к прерванной игре, а животные молча побрели прочь.
    Они, однако, не прошли и двадцати ярдов, как вдруг остановились. Из дома доносились дикие вопли. Животные бросились назад к окну. В доме разгорался страшный скандал: крики, удары по столу, пронзительные подозрительные взгляды, неистовые отрицания. Мистер Пилькингтон и Наполеон оба одновременно сыграли тузом пик — это и оказалось источником конфликта.
    Двенадцать глоток вопили враз, и все — совершенно одинаково. Стало понятно, что сделалось со свиными рылами. Животные снаружи переводили взгляд от свиньи к человеку, от человека опять к свинье, но кто был кем, различить было уже невозможно.
  2. 10 Декабря 2014 Срд 12:09:07
    Барабан писал ? ? ? : [i]восемь законов вселенной:


    законов вселенной, написанных человеком для вселенной))))))

    Вот в этом весь человек. Мысль и время - самые страшные враги человека. Человек издревле придумывают всякую чушь и применяет ее к себе и ко всему, что вокруг, по одному шаблону. Человек не понимает, что мысль ему дана для того, чтобы делать элементарные действия, а во всем остальном человек лишь наблюдатель в этом мире и в этом счастье для человека. Насчет времени.....это вообще вопрос интересный во всех отношениях, как со стороны психологии, так и со стороны науки(хотя наука приходит к тому же, что и психология в конечном итоге). Что вообще такое время если так подумать. Можно понять, что такое пространство, а что такое время понимается с трудом.

    Насчет единства с природой(вселенной) согласен, но не с городом, страной.......и пр. виртуальными структурами, созданными человеческой мыслью.
  3. 10 Декабря 2014 Срд 12:10:53
    Скоро женюсь писал :
    Голос Китая может и был, но кто его разберет. А Голос Америки у нас ловился плохо, часто вообще не ловился из-за особенностей распространения КВ


    Не "Голос Китая". А "Говорит Пекин".
    Разобрать китайцев можно были отлично - они на русском вещали и качество приема было хорошее. А лейтмотив передач был: "мы готовимся к войне..." С нами, ясен пень)).
  4. 10 Декабря 2014 Срд 12:19:51
    kinslayer писал :

    законов вселенной, написанных человеком для вселенной))))))

    описанных человеком наблюдающим за вселенной.))))

    время считаю чистым проявлением Творца,так что ваше утверждение о враждебности оного человеку, весьма эгоцентричны и не умны.

    Wink
  5. 10 Декабря 2014 Срд 15:10:00
    Глафира писала : Не "Голос Китая". А "Говорит Пекин".
    Во, точно. А полностью визитка звучала так: "Говорит Пекин. Здравствуйте дорогие советские радиослушатели."
  6. 10 Декабря 2014 Срд 15:20:56
    Лисовин писал: Первое замечание... Второе замечание...

    Жму руку, Сударь! Рад Вас читать Exclamation Wink

    Оруэлл вообще полностью проиграл в сценарных вариантах тому же Хаксли.
  7. 10 Декабря 2014 Срд 15:37:13
    Инжектило писал : Хаксли.
    Там была ещё одна антиутопия, Замятина. Если честно, ни одной из трех не прониксяГрустно :-(.
  8. 10 Декабря 2014 Срд 15:43:08
    Agent С писал :
    Инжектило писал ... : Хаксли.
    Там была ещё одна антиутопия, Замятина. Если честно, ни одной из трех не прониксяГрустно :-(.


    Замятина упустил. Но "Мы" уже в списке ближайшего изучения. Благодарю.)
    Вообще - не думаю, что антиутопии это то, чем можно и стоит проникаться Смайлик :-)
  9. 10 Декабря 2014 Срд 15:45:33
    а мне в общем понравились как литературные произведения Норм
    еще ведь 1984 того ж е оруэлла есть вроде тут не упоминавшийцся
  10. 10 Декабря 2014 Срд 16:11:44
    Б_яПоэт писал : еще ведь 1984 того ж е оруэлла есть вроде тут не упоминавшийцся
    Ну конечно! У меня его два романа трансформировались в одинСмайлик :-). Так получается в эпоху "толстых журналов" было, как минимум, четыре нашумевшых антиутопии.
  11. 10 Декабря 2014 Срд 17:04:39
    Скоро женюсь писал : Интересно было узнать, что сегодняшние патриоты слушали Голос Америки, да еще и антенны всякие мастрячили, чтобы услышать американское радио


    я слушал "музыкалку" в-основном. Сева Новгородцев на ВВС вообще отжигал.
    "голос омерики" был скучноват для меня, "афганские партизаны", "сеть психиатрических больниц", "распад СССР к 2000 году", короче, своеобразную аналитику комсомольский мозг не воспринимал.
    праздником жизни был приемник "Ишим". во дворе к тому времени была растянута антенна на высоте 5 метров и сделано заземление из старой оцинкованной ванны :)
  12. 10 Декабря 2014 Срд 17:11:06
    kinslayer писал : .
    законов вселенной, написанных человеком для вселенной))))))

    Вот в этом весь человек. Мысль и время - самые страшные враги человека. Человек издревле придумывают всякую чушь и применяет ее к себе и ко всему, что вокруг, по одному шаблону. Человек не понимает, что мысль ему дана для того, чтобы делать элементарные действия...


    как-то посещала меня мысль, что современные люди произошли от обезьян, которые научились применять камень. быстро выяснилось, что камнем можно делать полезные вещи, построить жилище, а ещё убить мамонта и даже такую же обезьяну. обезьяна с камнем пытается быть сильней самой природы.
    а вдруг ещё были обезьяны, которые стали использовать силу природы, догадались до иного понимания вселенной. может они уже соорудили пару-тройку галактик, ну и навещают нас иногда, посмотреть на достижения обезьян с камнем.
  13. 10 Декабря 2014 Срд 18:18:07
    Что касается, на чем воспитывались патриоты....
    Лично я в начале 80- х прочел роман Мориса Семашко " Маздак"- Оруэлл как критик революций, превращающихся в диктатуру тут рядом не стоял. Такое мог написать только русский, переживший это( хотя скорее автор-еврей, но в данном случае это только дало ему возможность создать универсальную притчу).
    Сюжет романа-вполне реальная история средневекового Ирана, движения низов, которое начиналось как мечта о настоящей справедливой жизни, а потом выродилось в диктатуру подонков. О том, что было на самом деле полторы тыщи лет назад, сейчас никто не знает, участники уничтожили сами себя, а потом исчез и сам Иран, но получилась вполне злободневная притча о нашей революции и последующем тоталитаризме. Как это могли издать в 1971- просто не представляю, видимо цензоры не проверяли всерьез историческую литературу экзотических стран, не ожидали подвоха.
    Вот Маздак- гораздо ближе и точнее Скотного Двора, и так же универсальна- подходит ко всем временам.

    На мой патриотизм сейчас факт прочтения этой книги никак не влияет- есть то, что есть, законы общества универсальны и не меняются тысячелетиями, но это не значит, что надо смиряться- все равно кто-то проломится в светлое будущее. И большая вероятность- что это будет опять Россия, набившая необходимое количество шишек
  14. 10 Декабря 2014 Срд 18:29:14
    Инжектило писал :

    Оруэлл вообще полностью проиграл в сценарных вариантах тому же Хаксли.


    Оруэлл как раз точен- если отбросить ошибочное клише, что он описывал сталинский СССР- на самом деле он пытался выявить универсальные закономерности истории общества.
    1984 - прекрасно объясняет современный глобализм: двоемыслие, новояз, деградацию технических и научных знаний, разврат низов- вот только еще элита не перешла к сексуальному аскетизму, чтобы отделить себя от быдла. Но когда верхи оиграются в порнографию до полного песца, вот тогда и эта часть предсказаний реализуется.
  15. 10 Декабря 2014 Срд 18:34:48
    Agent С писал :
    Инжектило писал ... : Хаксли.
    Там была ещё одна антиутопия, Замятина. Если честно, ни одной из трех не прониксяГрустно :-(.


    Замятин описал параллельную реальность- таким мог быть европейский социализм, если бы в Европе победила социалистическая революция: прекрасно организованное механистическое общество всеобщего равенства, достатка и единомыслия.
    Есть что-то общее с Третьим Рейхом- но ведь Гитлер строил национал-социализм.
    А русская революция была совсем другой- ее делали неграмотные голодные люди с мессианской верой в светлое будущее. Тут гораздо точнее события описывают блоковские " Двенадцать" или творения футуристов или космистов.
    Замятину, как интеллигенту-либералу это было чуждо и непонятно
  16. 10 Декабря 2014 Срд 19:46:16
    Инжектило писал :

    Замятина упустил. Но "Мы" уже в списке ближайшего изучения. Благодарю.)


    даже если руки не дойдут, не огорчайся. Очень примитивное чтиво. Читал через зевоту, скучно от предсказуемости. Слог вымученный какой-то. Не знаю, почему шедевром считают. Ну и вот, стало быть
На страницу: Назад  1, 2, 3, 4  Вперёд