Вторжение 

Вторжение.
Светочке было около сорока, чаще всего можно было видеть ее одетой в спортивный костюм и клетчатый фартук с карманом на животе. Сухие волосы свои она собирала сзади в узел, а оставшиеся свисали по бокам ее немного обвисшего и напудренного лица. Ярко красные губы Света иногда подводила, отвернувшись от солнца и глядя в круглое зеркальце в розовой пластиковой оправе, которое она хранила в кармане фартука, вместе с деньгами. Здесь, за прилавком, Светочка была в абсолютной безопасности. Отсюда она могла легко обругать какого-нибудь недотепу, рассыпавшего одну из аккуратных яблочных пирамид, которые Светочка любовно выстраивала каждое утро, беря аккуратные блестящие яблочки из коробок, которые грузчики Иван и Афанасии привозили ей каждое утро. И каждое утро, как только утреннее бодрое солнышко появлялось из-за дома, Светочка уже была на своем посту. Она издалека видела потенциального покупателя. Вот он идет, взгляд рассеян, волосы нечесаны, наверняка с ночной смены, думает, чего бы взять домой, поглядывает на прилавок уже издалека. Такой возьмет чего надо быстро, не будет ни спрашивать ничего, ни щупать грязными пальцами товар, а просто скажет, например, - кило винограда и пять бананов, расплатится и уйдет. А иная престарелая дама же скрупулезно будет рассматривать яблоки, спросит, когда их привезли, да нет ли там нитратов, а то еще хуже - начнет рассказывать как у нее позавчера малину на огороде пооборвали, с ней надо быть понаглее, иначе простоит тут полчаса. Покупатели были самые разные, бывало и бомж придет, но тому лишь бы покопаться в ящике с гнильем, который Светочка выставляла за палаткой. Однако всех их, этих покупателей и просто прохожих, Светочка странным образом воспринимала не совсем как людей из жизни. Для нее это было скорее, как смотреть длинный затянувшийся телевизионный сериал, в котором персонажи сменяются один другим, любят друг друга или же дерутся в пьяном угаре, на потеху скучающему зрителю. Жизнь шла сама собой по ту сторону прилавка, а по эту, Светочкину сторону, была умиротворяющая стабильность. Все здесь случалось только тогда, когда приходило для этого время: утром привозят фрукты, вечером увозят, а в обед, Светочка кушала хлеб и суп из банки, которую она приносила с собой из дому.
Так продолжалось до одного дня, когда вместо двух ящиков красных бельгийских яблок почему-то привезли всего один, и все пошло наперекосяк. Какая-то щемящая тоска закралась в Светочкину душу и поселилась там. Ощущение усилилось после того, как Светочка, задумавшись, дала одному господину сдачи меньше, чем следовало, впрочем, тот ничего не заметил. А когда через прилавок от Светочки вдруг появился, откуда ни возьмись, чумазый паренек в матроске, лет шестнадцати, с бесстыжими, хитрыми глазками и сказал тихо, но отчетливо, - Слышь тетка! Светочка и вовсе испугалась, но тут же поняла, что к чему, схватила тряпку и махая ею закричала, - Кыш! Кыш! И паренек действительно тут же исчез. Светочка перевела дух и грузно опустилась в свой раскладной стульчик, сложив тряпку на коленях. Однако через мгновение Светочку охватил настоящий ужас: тот самый паренек совершенно невероятно стоял в дверях палатки, и вдруг, обезьяним прыжком, оказался прямо около Светочки. Почти одновременно он выхватил левой рукой пачку денег у нее из кармана, а правой ногой пихнул стульчик со Светочкой от себя, так что Светочка, с выпученными от страха глазами и открытым ртом повалилась спиной на стенку палатки, а с нее на пол. Паренек исчез так же быстро как и появился. А Светочке через полчаса какой-то сердобольный прохожий вызвал скорую, в которой и увезли ее, с мутными широко открытыми глазами и неврогенным шоком третьей степени.